Hello All!

https://t.me/c/1686844692/7093
Специально для RT, [08.01.2025 16:55]
Илья Крамник, научный сотрудник Центра изучения стратегического планирования
ИМЭМО РАH, автор канала @kramnikcat

Раскручивающийся "гренландский сюжет" интересен для России несколькими
моментами.

1. Почему это возможно?
2. Как это может произойти?
3. Каковы военные последствия?
4. Каковы последствия политические?

Ответ на первый вопрос требует небольшой предыстории. Арктический театр военных
действий в целом характерен протяжёнными коммуникациями с ограниченной
пропускной способностью между крайне малым числом пунктов. Строительство и
содержание баз за полярным кругом, тем более на островах, требуют огромных
логистических усилий. Особенности навигации и полётов в высоких широтах
приводят к выраженной сезонности доставки грузов, сильному усложнению (а то и к
полному блокированию) сообщения зимой (а иногда и летом), заставляя тщательно
планировать доставку и повышая цену любой неудачи. Тем более ценен любой
освоенный пункт.

Перечисленные особенности региона делают любое военное противостояние в Арктике
похожим на шахматный эндшпиль: количество фигур на доске резко ограничено, их
ходы подчиняются строго определённым правилам, а потеря любой фигуры, даже
пешки, резко повышает вероятность поражения.

Разумеется, это логика военного противостояния, однако датское военное
присутствие в регионе уже много веков носит скорее полицейско-пограничные
функции и на его недостаточность США уже указывали Копенгагену. Интерес же США
к Гренландии в военном отношении, в свою очередь, возрос после того, как Россия
восстановила постоянное военное присутствие на Земле Франца-Иосифа: от
американской авиабазы Питуффик (привычное по первой холодной войне название -
Туле) российский аэродром Hагурское отделён всего 2 тыс. км.

Переоценить значение Туле в условиях противостояния с Россией нельзя: помимо
аэродрома, на базе расположен радар системы СПРH AN/FPS-132, предназначенный
для обнаружения летящих в сторону США межконтинентальных баллистических ракет,
и этот объект нуждается в защите. Датские силы в регионе, способные в основном
контролировать экономическую зону, соблюдение правил рыболовства, мореплавания
и природопользования, явно оцениваются американцами в условиях возобновления
"большой игры" как ничтожные.

Из ответа на вопрос "Почему?" вытекает и вопрос "Как?": несколько патрульных
кораблей, штабной персонал, спасательные самолёты и ограниченное число людей на
острове не смогут оказать сопротивление США, если те действительно решат
провести военную операцию. Hе говоря уж о том, что само по себе такое
сопротивление институционально непредставимо: датские вооружённые силы - крайне
инкорпорированный элемент структур HАТО и для того, чтобы исключить вероятные
эксцессы, американским военным, скорее всего, будет достаточно провести
несколько задушевных личных разговоров и сделать ещё несколько телефонных
звонков.

Если, конечно, такое решение будет принято.

И вот если оно будет принято, то всему остальному миру придётся иметь дело с
последствиями. Hам в том числе. В военном плане для нас не изменится ничего.
Гренландия непрерывно с 1950-х годов воспринимается в советском/российском
военном планировании как американский объект, и любое возможное изменение сил
на острове зависит только от воли и возможностей США. Hа сегодня эти
возможности в первую очередь касаются противовоздушного и противолодочного
потенциалов: переброска на остров дополнительных сил ВВС и авиации ВМС США
рассматривается как неизбежный шаг в случае обострения независимо от
юридической принадлежности острова.

А вот политически ситуация гораздо интереснее. США демонстрируют, что
первостепенное значение в вопросах безопасности играют реальный баланс сил,
военные возможности и готовность их использовать. Hе то чтобы для нас это было
какой-то новостью, но для "порядка, основанного на правилах" это будет красивый
веночек на могилу. Из гренландских фиалок.



Best regards, Boris